Светлана Гольшанская - 10 тайн Охотника на демонов [СИ]
В былые времена Стражей считали самыми уважаемыми и влиятельными людьми во всем Мидгарде, а их ремесло — охота на демонов — почетным занятием для любого человека. Для них не существовало сословных различий. Людские законы были не властны над ними, а их воле подчинялись даже короли.
Беду принес восточный ветер вместе с проповедниками Единой веры. Он посеял в душах людей смуту, разжег пламя раздора в их сердцах. По всему Мидгарду прокатилась разрушительная война, которую позже летописцы назовут Войной за Веру. Стражи потерпели поражение. Из охотников они сами превратились в добычу для тех, кого клялись защищать их предки.
После войны Комри пришлось отказаться от своего наследия и веры, чтобы не попасть на плаху, ведь таких, как они единоверцы убивали без суда. Телекинез, самый нечестивый, по словам Защитников Паствы Единой веры, дар Стражей, передавался в роду Комри от родителей к детям, хотя в последнее время он начал угасать. Дэвид обладал лишь жалким его подобием: он с трудом мог передвинуть силой мысли порожнее ведро. Его отец считал, что так их род расплачивается за малодушие и трусость. Но Дэвид никогда не верил в это, как не верил ни в духов, ни в Бога Единой веры, но только до сегодняшнего дня.
Теперь же он впервые задумался о возмездии за преступные мысли против собственного ребенка. Он, не рожденный, погибал у Дэвида на глазах, забирая с собой жизнь его милой, доброй, ни в чем не повинной жены.
Разбавив кипяток из котелка, висевшего над очагом, холодной водой Дэвид вернулся в спальню.
— Ну, как она? Вы сможете ей помочь? — спросил он, с надеждой глядя на повитуху.
Риана повернулась к нему. Теперь от нее исходила настолько мощная волна силы, что Дэвид испуганно вздрогнул, ощущая, как по спине пробежал озноб.
— Все будет хорошо, — тихим, лишенным всякой интонации голосом сказала Риана. — Не мешайте.
Дэвид обреченно кивнул и вышел. Оказавшись в темном коридоре, он закрыл глаза руками и опустился на пол.
— Папа, я уложил девочек спать. Джаспера с лекарем до сих пор нет, — из коридора показался Эдвард. Восьмилетний сын присел на корточки рядом с отцом.
— Пап, это же староверка, зачем ты ее к маме пустил? — спросил он, пытаясь разглядеть лицо Дэвида в тусклом свете свечи.
— Если нам больше никто помочь не в силах, так пусть будет староверка, — ответил он.
***
Роженица мучилась уже несколько часов. Схватки с каждым разом становились все сильней, буквально разрывали ее на части. По лбу градом катился пот. От захлестывающей ее боли, женщина не могла больше ни сдерживать крик, ни даже просто дышать.
Риана положила руки ей на живот, запрокинула голову и воззвала к древним богам. Ее руками водила Бригантия[6] в белых одеждах. Рогатый хранитель[7] леса неустанно наблюдал за действиями целительницы. Сам Белен[8] с нетерпением ждал появление ребенка на свет.
Никогда целительница еще не присутствовала на таких тяжелых родах. Как будто мары[9] хотели забрать малыша прямо из утробы матери и утянуть обоих на тот свет. Но Риана не сдавалась. В канун Самайна, когда сами духи привели ее на порог этого дома, целительница просто не могла позволить демонам смерти выиграть эту хватку. Вот уже показалась головка. Еще чуть-чуть, одно небольшое усилие и ребенок оказался у нее на руках — совсем крохотный багровый комочек с темным пушком волос на макушке, гораздо меньше всех новорожденных, которых она когда-либо видела. Риана потерла его стопы, провела рукой по спине, изо всех сил пытаясь заставить его закричать, но малыш остался нем. Он не дышал.
Из глаз целительницы покатились слезы. Неужели все усилия пропали зря? Риана отерла рукавом лицо, и тут прямо на ее глазах свершилось чудо. Зловещую тишину как ножом разрезал бой часов. Наступала полночь. На лбу ребенка зажглась белым светом руна Перт[10] и погасла с двенадцатым ударом. Как раз в этот момент малыш возвестил о своем прибытии громким плачем. Оторвав от малыша завороженный взор, Риана увидела прямо перед собой Рогатого. Тот мягко улыбнулся, склонил голову перед целительницей в благодарность за проделанный труд и растворился в воздухе.
Дверь тут же распахнулась, и в комнату ворвался изнывающий от беспокойства отец.
— Как она? — взволнованно спросил Дэвид, глядя на свою затихшую жену, неподвижно лежавшую на кровати.
— Роды были очень тяжелые, но все обошлось, — ответила повитуха, заворачивая мальчика в полотенце. — Скоро она проснется.
— А ребенок?
— Можете его взять, — сказала жрица, передавая малыша отцу, чтобы удостоверится, что с роженицей все будет в порядке.
— И все-таки мальчик, — пробормотал Дэвид себе под нос, разглядывая новорожденного. — А какой крохотный… Мой сын. Я назову его… — "Николас, Николас, Николас…" — зашептал тихий бесплотный голос у него в голове. — Николасом. Да, именно так и назову.
— Хорошее имя, как у нашего первого короля, — ответила целительница, с улыбкой глядя на гордого отца.
— Первого короля? — удивленно переспросил Дэвид, укладывая ребенка в колыбель. — Того, что основал королевство Авалор десять веков назад, а потом бесследно исчез?
— Вы слишком хорошо знаете наши легенды для предателя, — горько усмехнулась Риана, умывая руки и лицо.
— Жаль, что предательством у нас стало желание выжить, — возразил он.
— Жаль, что выживают теперь лишь трусы, — покачала головой целительница и пошла к выходу.
— Подождите, а как же плата за услуги? — уже на пороге догнал ее хозяин дома.
— Вы думаете, что можете предложить мне что-нибудь стоящее? — усмехнулась девушка. У ее ног терся невесть откуда появившийся рыжий кот. Она взяла его под лапы, внимательно изучая мерцающие в темноте глаза.
— Держите, это вам ночной сторож для малыша, — сказала Риана, передавая животное остолбеневшему от удивления Дэвиду. — Прощайте.
Целительница вышла за ворота, села на выбежавшего ей на встречу из-за деревьев единорога и умчалась в ночную тьму.
Дэвид задумчиво глянул на тощего кота и, вздохнув, понес его в дом.
Тайна 1. Старый друид
Озерный край, Авалор, 1559 г. от заселения Мидгарда
Солнце заливало густую изумрудную лужайку перед большим домом из белого камня ярким светом. Девочки босиком бегали по мягкой траве, играя в салочки. Невысокий щуплый мальчишка сидел, прислонившись спиной к стволу развесистой старой яблони, и выводил пером в своем альбоме замысловатые фигуры. Рядом с ним, вытянувшись на солнышке, грел желтое брюхо жирный рыжий кот.
